13-14 Сентября 2013 в Томске состоялась конференция «STS в меняющемся мире: политики производства науки и техники», организованная Центром социально-политических исследований технологий НИ ТГУ.
В фокусе исследователей STS оказывается особая область «технонауки», которая формируется на пересечении между различными областями знаний: естественными и гуманитарными науками и инженерией. Результатом этого взаимодействия можно считать кластер «нано-био-когнитивных» и информационных наук, научные исследования и разработки которого затрагивают трансформацию человека. Связанные с этим риски, оценка «этичности» технологий, а также прогнозирование последствий технологий стали основными темами дискуссии в STS-сообществе.
Риск становится не просто возможным следствием применения той или иной технологии, но рассматривается в качестве исходного компонента самих технологий. Стив Фуллер, открывший конференцию, представил два возможных способа управления риском – принципы предосторожности и проактивности, разницу между которыми Фуллер видит в их отношении к человеческому совершенствованию и, в конечном счете, в ответе на вопрос – что значит быть человеком. Если первый принцип подразумевает анималистические, консервативные основания, то второй является следствием развития науки и технологий. Принцип проактивности предполагает радикальное вмешательство в сферу биологического (например, с помощью генетики и синтетической биологии), постоянное изменение и трансформацию себя, что становится нормой современного общества. В связи с усилением критики новых технологий все чаще возникают вопросы относительно их оценки, контроля и управления (policy issues).
Для регулирования отношений между научными разработками и их практическим внедрением эксперты апеллируют к писаным и неписанным этическим нормам, которые, в свою очередь, становятся объектом STS исследований. Такой принцип особенно заметен на примере тех исследований, где в качестве объекта выступает человек. Так, при проведении клинических испытаний, этические ограничения накладывают рамки на нормативные процедуры проведения исследований, а также регулируют отношения, например, через форму согласия на участие в испытаниях, которое подписывают добровольные участники. Однако записанные этические нормы, попадая в локальный социокультурный контекст, на практике значительно меняются – это демонстрируют сравнительные исследования в области клинических испытаний и биоэтики, проведенные в России и Южной Африке. Например, предусмотренная регламентами этика проведения исследований на практике сталкивается с локальной этикой лечения, которая в российском контексте предполагает эмоциональную вовлеченность сторон, заботу о пациенте, что идет в разрез с этическими стандартами клинических испытаний. Таким образом, при оценке технологий необходимо учитывать не только мнение экспертного сообщества, но и реализацию технологии на практике, а также мнение самих пользователей.
Новая модель общественных отношений, предусматривающая диалог между учеными, экспертами, политиками и обществом, предполагает появление новой парадигмы производства инновации. По мнению профессора Ари Рипа, привычная схема «наука изобретает, индустрия применяет, общество встраивает в свои практики и приспосабливается к инновациям» оказывается в значительной степени упрощенной. Новый подход заключается в расширении источников знания за пределами лабораторных исследований. Это предполагает, с одной стороны, трансформацию самой науки - появление новых форм проведения исследования и готовность науки «быть открытой», с другой, - повышение компетенции общества через популяризацию науки и широкое распространение научного знания.
Еще одно важное направление STS-исследований – проблематизация экспертизы и экспертной оценки. Недавнее исследование Томского центра STS подтверждает сложность механизмов воспроизводства экспертной группы: профессиональный статус и наличие квалификации эксперта вытесняются на второй план, в то время как на первый выходит локальная сеть агентов, определяющих «качество» экспертов и критерии их отбора, т.е. в каждом конкретном случае задействуются местные механизмы воспроизводства экспертной элиты. В российском контексте внимание ученых также направлено на анализ конкретных взаимодействий федеральных или национальных исследовательских университетов и индустрии (Новосибирск, Томск, Иркутск, Красноярск), а также новые формы коммерциализации науки (технопарки и особые экономические зоны).
Уже при подведении итогов конференции развернулась дискуссия по поводу того, что определяет границы и основной фокус современных исследований в STS. По мнению Стива Фуллера, теоретические амбиции 1970-80гг., определившие исходные рамки дисциплины, сегодня сменились ориентацией на прикладные исследования. В последние годы область STS, скорее, можно определить как особую исследовательскую практику, нацеленную на глубокое междисциплинарное исследование конкретных кейсов. Мировое STS-сообщество оказывается в ситуации, когда дисциплинарные элементы внутри него оказываются взаимозаменяемыми (“STS is trading people”). Исключение составляют разве что некоторые национальные STS-сообщества со своей традицией, подходом и институциональным оформлением области исследований (например, традиция STS в Японии). Тем не менее, сами участники конференции демонстрируют общность оптики при работе с материалом, в том числе особого отношения к изучаемым технологиям, что позволяет говорить о необходимости философской и «идеологической» STS-подготовки при проведении исследований.
С программой конференции можно ознакомиться на сайте центра